В театре кукол скоро премьера сказки «Румпельштильцхен». Художник-постановщик спектакля Роза Гиматдинова приехала из Москвы. Она обаятельна, приятна в общении и очень требовательна в работе, что вызывает не только огромный интерес, но и желание наблюдать за процессом рождения спектакля.

Вместе с художником, отправляемся в швейный цех. Работа нашим мастерам предстоит непростая. Костюмов будет немного, но придется найти вариант, чтобы они выглядели как будто сшиты были пару сотен лет назад. Это не просто! Ведь состаренная вещь при этом должна быть очень крепкой, хорошо сидеть на актерах и носиться не один год.

«Пробничек» задника сцены пока не нравится художнику: «Пытаюсь придумать пространство, чтобы выглядело интересно и художественно»

Путешествие в Закулисье позволяет отвлечь художника и задать некоторые вопросы о жизни, театре… Роза рассказывает:

- Я ходила в художественную школу, друзья стали архитекторами, кто-то занялся керамикой. Я свой выбор не сделала. Театр тогда казался параллельным миром. Закончила институт кинематографии, имея за плечами среднее образование по специальности художник.

Первой серьезной школой был кукольный театр в Набережных Челнах, куда Роза пришла за подругой, чтобы делать папье-маше. Всего на пару месяцев и… осталась, на год, потом ещё и ещё.

- Там такая хорошая атмосфера. Я научилась всему, узнала многие хитрости. Переехав в Москву, снова пошла в театр кукол. В какой-то момент он стал для меня интересным. С самого начала в театре кукол художник главенствует. Он может работать с живым актером, но может спрятать его, сделать маленьким или большим. Театр расширяет возможности. В нем есть все – хочешь будет стекло, а захочешь и весь театр будет звенеть и ржаветь, а может будет из ткани мягким, шерстяным, шелковым. Все в твоей власти.

В театре кукол, действительно много возможностей. А есть ощущение волшебства?

- Конечно, есть. Вторую профессию получала, зная толк в куклах и долго в них поигравшая. Интересен контакт с материалом – то есть самой историей и с тем материалом, которым ты работаешь. Спектакль – особое состояние души, ты попадаешь в параллельную жизнь.

Не разрушается ли чудо, когда его придумываешь?

- Волшебство, если оно разрушается, значит с тобой что-то не то, в театр не надо возвращаться. Пока ощущаем его - растем, меняемся. В театре все время что-то происходит, новые материалы, технологии. Это каждый раз чудо, если это чувство теряешь – надо уходить.

Самые волшебные работы в театре?

- Я занимаюсь не только постановкой спектаклей, много работаю как технолог, делала объекты для драматических театров, кино, видео-проекции для театра "Современник", Большого театра, Дома музыки. Кино съело большой кусок жизни. Сейчас «куклы» вернулась более серьезно. Самое большое впечатление от театра в Штутгарте, где сформировался мой вкус. Много лет сотрудничали, сделали 2 спектакля, там я впервые вышла на сцену. Единственный театр, где я себе это позволила, потом уже играла в своих спектаклях. Благодаря этому опыту я стала понимать в чем смысл моего существования. До Озерска был театр в городе Абакан, где я работала сценографом, неплохой получился спектакль.

Сложно ли входить в пространство нового театра?

- Я легко вхожу в любой театр. Сказывается тренировка кинематографа, где предполагается разовый проект. Это кусок твоей жизни, в котором тебе должно быть хорошо! Работать должно быть комфортно. Зачем мучиться? У каждого в жизни должен быть свой круг. В чужом пространстве тоже хочется видеть того, с кем хочется работать.

Впечатления от Озерского театра кукол?

- Первые мысли, когда увидела театр - вам очень повезло, что самостоятельный не пристроенный. Ретро архитектура, но она очень собственная, яркая. Просторные проходы, все пространство щедрое. Приятно входить в парадный вход. Хорошая атмосфера внутри театра. Очень домашний театр. Может и есть шероховатости, но их не видно.

В городе, как на курорте. Все доступно и это очень радует. Словно в параллельной жизни находишься. Нигде в других городах нет столько детей, это очень радуют. Потрясло количество ребятишек на улицах города. Идут гурьбой, покупают себе мороженое, самостоятельные. В Москве не так.

Здесь все очень человеческое, спокойное и достойное. Подошла к театру - вот счастье – кот пришел в театр! В этом есть что-то милое, нереальное…

Я родилась в маленьком городе Альметьевске, потом училась, попала в театр, вышла замуж и живу в Москве. Там много хороших моментов, разных искушений, связанных с культурой и

искусством. Можно наслаждаться походами в театр музеи, утолять свою жажду познания. Но в малых городах своя аура и притягательность. Здесь душа отдыхает!

Мы идем по театру дальше, следующий цех - бутафорский. Там делают кукол, лепят головы, конструируют фигуры. В этом деле секретов немало!

Румпельштильцхен - хитрое существо, вся история закручивается от его имени. Черты лица пока трудно рассмотреть…

- Образ персонажа появляется не сразу, - говорит Роза, - сначала создается мир и пространство, потом уже начинаешь понимать какие будут герои. Появляется кукла, определяешь ее размер. Это может быть великан, натуралистично похожий на людей. С режиссером сначала долго говорим, обмениваемся мыслями. Лица появляются далеко не сразу. Надо понять, что в силах персонажа. Бывает, что образ придуман, но после воплощения не приживается.

Спектакль растягивается на полгода, процесс создания - целый кусок жизни, мы растем вместе со спектаклем, что-то додумываем. Иногда меняются какие-то нюансы. Если не ошибся сразу в самой главной идее, как правило возможна доработка. Можно так, а можно чуть-чуть по-другому. Персонажей всех люблю.

Рассматриваем готовые головки кукол, маленький урок от Розы:

- Папье маше – удивительная техника. Вот иногда рассматриваешь китайскую мебель с удивительными изысканными узорами, думаешь резьба по дереву, а это папье маше! У них и посуда есть тонкая, легкая и очень крепкая из папье-маше. Самый главный секрет в правильном соединении слоев. Сложная и кропотливая работа, от качества зависит дальнейшее взаимоотношение актера и куклы.

— Кукла должна быть очень крепкая, торопиться нельзя. Не может быть поверхностного отношения. Ведь персонаж попадет к актеру, если получится с заусенцами, занозами, он не будет любить куклу, ему будет неприятно, а он должен любить. Взяв в руки, будет изъясняться с публикой, будет видеть её близко, заставит двигаться, она не должна хромать.

— Куклы старых мастеров отличает филигранная работа. Там душа в кукле, все уложено, припрятано, сделано качественно. Следующий мастер должен сказать: «Вот это да!». В театре кукол работают профессионалы. У них как у хирургов свои тонкости.

Где художник черпает свои фантазии?

- Мы порой не осознаем многих вещи. Вся жизнь – это накопление впечатлений. Театр не отпускает и ночью думаешь, и в другом городе. «Стрельнуть» может в музее, натолкнуть на такую мысль, которая прорастет в театре, ходишь в парке и рождается элемент сценографии.

Поговорим о новом спектакле, когда я прочитала сценарный план, придуманный Светланой Дорожко, поняла, что это другая история, мне показалось, она тоньше и мудрее, чем в сказке братьев Гримм.

- Когда начали обсуждать сказку, показалось нет в первоисточнике изюминки что ли. Светлана сделала ее более сложной, не такой прямолинейной, стало интересно, появились образы. Персонажи претерпевают изменения, становятся положительными, пережив трудности в жизни.

— Психологически дети должны быть готовы к истории, она не для малышей. Более старшие имеют опыт, но в 10-11 лет они к театру начинают относиться подозрительно, думая, что там репка, колобок – спектакли, которые они уже переросли. «Няшными» историями их не заманишь, появляются детские страшилки, как ожидание перехода во взрослую жизнь. Эта история заставит их задуматься, равнодушными не оставит точно.

О многом еще хотелось поговорить с художником. Я убеждена, что новый спектакль будет интересен не только детям. В хитросплетениях судеб, событий – сказка открывает истину, что покажется интересным и родителям.

Трудно сейчас сказать, какой получится спектакль, но чувство такое, что его надо показывать еще и взрослым. Очень мудрый, точный и поучительный сюжет, в котором каждый найдет золотую нить.